ЧТОБЫ ПЕРЕДАТЬ ЧТО-ТО МОЛОДОМУ ПОКОЛЕНИЮ, НУЖНО ВМЕСТЕ ДЕЛАТЬ ОДНО ДЕЛО
Продолжение беседы с Александром Рывкиным. О том, что команда – ключевой фактор больших и значимых достижений в педагогической практике. О друзьях и единомышленниках. О том, как и какие люди формировали “педагогическую империю”. И как впервые творческий коллектив УВК вышел на идею создания Детско-Взрослой Академии.
Ты стал директором школы, и вокруг тебя уже складывалась команда. Вторая в твоей жизни и первая на поприще образования. Появилось больше возможностей для осуществления разных экспериментов и задумок…
Да, наша первая школьная команда занималась всякими интересными делами. И к нам стали приходить люди. Те, кто интересен был команде. Кто-то приходил сам, кого-то мы вытаскивали.
Школа стала местом притяжения для тех, кто был талантлив, активен и искал приложение своих сил в области гуманитарных практик. Кто пополнил тогда твою команду?
Дима Кулик, Слава Редюхин, Нифонт Долгополов, Женя Ефремов. А позже им на смену пришла команда Жегалина и Назаровой. Бессменными были только я, Вера Феликсовна, Лёша Муранов.
Редюхин был очень ярким человеком. Как он у тебя оказался?
Со Славой мы дружили давно. Он был директором 429-й школы нашего района, но довольно быстро то ли сам ушел, то ли его ушли. Слава был сторонником развивающего обучения, но не по Эльконину-Давыдову, а по его собственным представлениям о детском развитии. Параллельно он активно работал в команде Саши Адамского в «Эврике». И продвигал всяческую развивающую деятельность, в том числе и через большие игры, связанные с наследием Георгия Петровича Щедровицкого.
А Дима Кулик?
Дима – легендарная личность. Адамский вытащил этого мальчишку из города Дружковки, где его мама была директором школы. Она посещала семинары «Эврики», и через нее Адамский познакомился с Димой. И был изумлен тем, как мальчик мыслит, насколько он развит, насколько начитан. Ему было тогда пятнадцать. Школу закончил уже в Москве, в возрасте 16 лет поступил в институт. Это был уникум. Когда мы сошлись, мне было сорок, ему – семнадцать. Меня он поразил, как поразил в свое время Адамского. В нашей команде Дима, ребенок по сравнению с нами, был интеллектуальным лидером. В 92-м году погиб. Подробностей не знаю, это было как-то связано с криминалом. Бандитское было тогда время… Позже мы с Нифонтом формировали еще одну команду. В ней были Женя Ефремов и ты, кстати. Вот я не помню, кто тебя привел.
Привел Нифонт, но мы виделись с тобой и раньше. Видел тебя мельком, когда в твоей школе клубились разные люди вокруг МЖК «Измайлово». Шел спонтанный процесс самоорганизации, народ лидеров каких-то выдвигал. Я даже разговоры такие помню: А что Рывкин, чем он знаменит-то? А посвященные учителя и соратники в ответ: Ну, это же Рывкин! Тем он и знаменит!
Ерунда это! Не такой уж я мощный идеолог. Просто мне по жизни всегда везло. Что мне хорошо удавалось, так это формировать команды. Начиная с моей первой заводской команды. Когда я ушел с завода в школу, ребята требовали от меня пообещать, что я их не брошу: «Ты нас породил – не уходи!»
Кстати, что за тусовка была вокруг МЖК «Измайлово»? Я уже и не помню…
Молодежный жилищный комплекс «Измайлово» появился в перестроечные времена, и в штабе МЖК всё хотели делать не по указке свыше, а на конкурсной основе. Объявили конкурс на позицию директора школы МЖК. Ко мне пришли ребята – Муранов, Бурдуков. Они сами состояли в МЖК, потому что нуждались в квартирах. Давай, говорят, выставим тебя кандидатом. Помню, в этом конкурсе участвовал Саша Тубельский, наши школы находятся рядышком. И еще два-три человека. Мы выставили свой проект социально-педагогического комплекса МЖК, и он оказался довольно близок к идеям самого МЖК. Штаб избрал меня директором. Практически без моего участия: я только доклад сделал, все остальное сделала команда. Исполком отдал МЖК целое школьное здание, и в результате этой истории здание стало нашим третьим корпусом, где разместилась начальная школа.
Извини, отвлек тебя. Итак, твоя вторая команда. Нифонт, Кулик, Редюхин…
Нифонт продолжил линию игропрактики, которую мы начинали с Куликом и Редюхиным. Тогда с нами сотрудничали несколько человек из последователей Георгия Петровича Щедровицкого, прикоснувшихся к практике организационно-деятельностных игр.
Еще была театральная команда. И была команда лицейского образования, лицейский класс. Позже мы эту команду распустили и проект закрыли, причем без драм и обид, естественным образом, в результате проведенной игры. Игра называлась «Что дальше?»
Почему закрыли?
Проект претендовал на элитное образование, но не тянул на этот уровень. А главное, со временем он противопоставился всей остальной школе. Специально отобранные дети… Что-то особенное…
Ты этот проект предложил?
Идея была моя, но не было человека, который мог бы всё раскрутить на хорошем уровне. И то, что из этого получилось, не понравилось ни мне, ни учителям. И еще много кому не понравилось.
А дальше?
В 1996 году сложилась новая команда. Нифонт уже покинул школу, он получил несколько помещений для своего Института гештальт-психологии. Мы продолжали общаться, что-то делали вместе, одно время даже его психологи работали в игровом направлении вместе с методологами и с представителями нашего театра. Из театральных педагогов активно работал в школе Слава Букатов. И Александра Петровна Ершова, потрясающая женщина, дочь Петра Михайловича Ершова, автора классической книги «Режиссура как практическая психология». Постепенно Нифонт отходил от наших дел и углублялся в создание своего Института. Зато появилась Ира Назарова, ее привел Женя Ефремов. Ира – необыкновенно интересный человек, прямая ученица Георгия Петровича Щедровицкого. Когда ГП работал в Институте физкультуры, Ира была студенткой и бегала на его семинары и посиделки. Ты знаешь ее?
Ну конечно.
Ира познакомила меня с Жегалиным Владимиром Александровичем. Мы и до этого проводили что-то напоминающее организационно-деятельностные игры и много чего заимствовали из практики ОДИ (ОДИ - организационно-деятельностные игры: разработанный советскими философами и методологами метод коллективного решения сложных междисциплинарных проблем, Ю.П.). И все время искали варианты: как можно адаптировать эту форму для работы с детьми? Ты же знаешь, со взрослыми такие мероприятия проходили на очень высоких энергиях и не без издержек. Короче, нужно было адаптировать. В свое время Нифонт принимал в решении этой проблемы самое активное участие. Предлагал, каким образом техники из ОДИ можно интегрировать в нашу работу.
С приходом Владимира Жегалина мы стали осваивать более глубокие пласты ОДИ, еще сильнее погружаться в культуру методологического мышления. При подготовке игр стали пользоваться его разработками, разработками Юры Громыко, Иры Назаровой. Жегалин вовлек меня в разработку концепции школы мышления. Но в 2002 году он умер, даже не успел издать свои книги. Сборник из 6 или 8 книг по педагогике издала его жена Зина. В том числе и о школе мышления отдельную книжку...
Скажи пару слов о Владимире Жегалине.
Владимир Александрович закончил мехмат в Новосибирске и работал вместе с известнейшим советским физиком-ядерщиком. Был самым способным его учеником, на него физик делал большую ставку. Но что-то случилось, и Владимир стал быстро терять зрение. Исследованиями в физике заниматься уже не мог, и тогда он ушел преподавать в Новосибирский лицей. Через год-другой увлекся Георгием Петровичем, погрузился в его игры, стал одним из самых близких учеников ГП. С ним вместе мы формировали игротехническую команду. Очень большую, порядка 30 учителей. Но у нас и школа была большая, учителей было более сотни. Треть из них ушли в эту культуру. Без этих учителей мы не создали бы то, что я считаю наиболее удачным нашим проектом - Детско-Взрослую Академию.
А дальше?
Вскоре пришли Андрей и Татьяна Губановы. Они уже сотрудничали со школой, но в штат перешли не сразу. Все они прежде работали в колледже у Юры Громыко. Но что-то там произошло, им разонравилось, и они пришли к нам. Они знали через Ефремова, что я сторонник мыследеятельностного подхода в образовании и что с Громыко сотрудничаю.
А Евгений Сабуров?
Он пришел позже. Это была легендарная фигура. Уж на что мощная фигура Владимир Жегалин, но Сабуров… Он очень многому меня научил! И при этом в легкую, даже не считая себя учителем.
Извини, снова тебя отвлекаю. Вернемся к предыстории Академии.
Поначалу мы проводили игры внутри школы. Междисциплинарные, межпредметные. К 1997 году у Жегалина возникла идея: Саша, а давай создадим Детско-Взрослую Академию. Почему Детско-Взрослую? – спрашиваю. Потому что для того, чтобы реально передать что-то молодому поколению, нужно вместе что-то делать. Работать вместе, на равных. Вместе решать сложные задачи. Давай, Саша, придумай что-нибудь. Решили эту идею попробовать. Я предложил вариант выездных сессий в летние и зимние каникулы, которые мы и назвали Детско-Взрослой Академией. Зимой были выезды на пять дней, летом – на десять-двенадцать. Зимние сессии были посвящены в основном пониманию кино, и мы приглашали интересных людей из этой сферы – режиссеров, драматургов, сценаристов... Выезжали чаще всего в Суздаль, Владимир, Иваново. Учредителями Детско-Взрослой Академии стали Жегалин, Назарова, Губановы, Ефремов и я.